« Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!» ( Лк. 12:49).
СВЯТИТЕЛЬ ГРИГОРИЙ ПАЛАМА.
Через труды и воспоминание о святителе Григории Паламе – великом учителе молитвы, который обобщил путь умного делания Иисусовой молитвы, Церковь учит нас молиться.
Святитель Григорий открыл нам догмат о том, что Бог непознаваем в сущности Своей, но познаваем в Божественных энергиях, которые пронизывают, наполняют и оживотворяют мир. Эти энергии также называются Фаворским нетварным светом, так как его видели апостолы на горе Фавор во время Преображения Господня. Тем самым святитель Григорий Палама призывал познавать Бога, Который всегда откроется ищущей Его душе. Лишь только бы она была способна вместить благодать Божью. Потому что спасение человека Богом – это всегда Завет, союз Бога и человека, синергия — соединение воли Божией, направленной сверху вниз на человека и мир, и воли человека, устремленной снизу вверх – к Богу.
Апостольское чтение дня( Евреям, 1:10- 2:3)
И: в начале Ты, Господи, основал землю, и небеса — дело рук Твоих;
они погибнут, а Ты пребываешь; и все обветшают, как риза,
и как одежду свернешь их, и изменятся; но Ты тот же, и лета Твои не кончатся.
Кому когда из Ангелов сказал Бог: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?
Не все ли они суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение?
Посему мы должны быть особенно внимательны к слышанному, чтобы не отпасть.
Ибо, если через Ангелов возвещенное слово было твердо, и всякое преступление и непослушание получало праведное воздаяние,
то как мы избежим, вознерадев о толиком спасении, которое, быв сначала проповедано Господом, в нас утвердилось слышавшими от Него.
Евр.1:11-12– Они погибнут, а Ты пребываешь; и все обветшают, как риза, и как одежду свернёшь их, и изменятся; но Ты тот же, и лета Твои не кончатся.
Всё изменится из тления в нетление, и так легко, как если бы кто свернул одежду. Если же так легко Он совершит изменение и преобразование мира в лучшее, то мог ли Он при первоначальном образовании мира иметь нужду в ком-нибудь другом? Все получит преобразование, Тот, Кого они почитают, живёт и всегда будет жить. Ибо лета Твои не кончатся.
Апостольское чтение святителя ( Евреям, 7:26 — 8:2)
Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес,
Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принеся в жертву Себя Самого.
Ибо закон поставляет первосвященниками человеков, имеющих немощи; а слово клятвенное, после закона, поставило Сына, на веки совершенного.
Главное же в том, о чем говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах
и есть священнодействователь святилища и скинии истинной, которую воздвиг Господь, а не человек.
Евр.8:1– Главное же в том, о чём говорим, есть то: мы имеем такого Первосвященника, Который воссел одесную престола величия на небесах.
Главное- в том, что мы имеем Первосвященником Бога. Первосвященник ходатайствует перед Отцом. Престолом же величия называет престол Отца.
Святоотеческое чтение дня.
( свт. Игнатий Брянчанинов « Аскетические опыты», беседа старца с учеником о молитве Иисусовой, о прелести, продолжение):
Со мною был следующий, достойный замечания случай. Посетил меня однажды Афонский иеросхимонах, бывший в России за сбором. Мы сели в моей приемной келии, и он стал говорить мне: “Помолись о мне, отец: я много сплю, много ем”. Когда он говорил мне это, я ощутил жар, из него исходивший, почему и отвечал ему: “Ты не много ешь, и не много спишь; но нет ли в тебе чего особенного?” и просил его войти во внутреннюю мою келию. Идя пред ним, и отворяя дверь во внутреннюю келию, я молил мысленно Бога, чтоб Он даровал гладной душе моей попользоваться от Афонского иеросхимонаха, если он – истинный раб Божий. Точно: я заметил в нем что-то особенное. Во внутренней келии мы опять уселись для беседы, – и я начал просить его: “Сделай милость, научи меня молитве. Ты живешь в первом монашеском месте на земле, среди тысяч монахов: в таком месте и в таком многочисленном собрании монахов непременно должны находиться великие молитвенники, знающие молитвенное тайнодействие и преподающие его ближним, по примеру Григориев Синаита и Паламы, по примеру многих других Афонских светильников”. Иеросхимонах немедленно согласился быть моим наставником, – и, о ужас! с величайшим разгорячением начал передавать мне вышеприведенный способ восторженной, мечтательной молитвы. Вижу: он – в страшном разгорячении! у него разгорячены и кровь и воображение! он – в самодовольстве, в восторге от себя, в самообольщении, в прелести! Дав ему высказаться, я начал понемногу, в чине наставляемого, предлагать ему учение святых Отцов о молитве, указывая его в Добротолюбии, и прося объяснить мне это учение. Афонец пришел в совершенное недоумение. Вижу: он вполне незнаком с учением Отцов о молитве! При продолжении беседы говорю ему: “Смотри, старец! будешь жить в Петербурге, – никак не квартируй в верхнем этаже, квартируй непременно в нижнем”. “Отчего так?” – возразил Афонец. “Оттого, – отвечал я, – что если вздумается ангелам, внезапно восхитив тебя, перенести из Петербурга в Афон, и они понесут из верхнего этажа, да уронят, то убьешься до смерти: если же понесут из нижнего, и уронят, то только ушибешься”. “Представь себе, – отвечал Афонец, – сколько уже раз, когда я стоял на молитве, приходила мне живая мысль, что ангелы восхитят меня, и поставят на Афоне!” Оказалось, что иеросхимонах носит вериги, почти не спит, мало вкушает пищи, чувствует в теле такой жар, что зимою не нуждается в теплой одежде. К концу беседы пришло мне на мысль поступить следующим образом: я стал просить Афонца, чтоб он, как постник и подвижник, испытал над собою способ, преподанный святыми Отцами, состоящий в том, чтоб ум во время молитвы был совершенно чужд всякого мечтания, погружался весь во внимание словам молитвы, заключался и вмещался, по выражению святого Иоанна Лествичника, в словах молитвы.