Примерно в 190 году существовали разные традиции поста перед Пасхой. Священномученик Ириней Лионский в письме к папе Римскому пишет, что некоторые христиане думают, что они должны поститься один день, другие – два дня, а иные даже несколько, тогда как другие отсчитывают сорок часов дня и ночи для своего поста. В христианстве есть два типа поста: пост, как полное воздержание от пищи, и пост, как ограничение некоторых продуктов, когда одни продукты есть можно, а другие продукты есть нельзя. И, скорее, во времена конца II века мы можем говорить о том, что речь шла либо о периоде полного воздержания, то есть когда христиане, допустим, сорок часов, или, допустим, один день перед Пасхой ничего не ели, или ели очень мало.
В ранней истории монашества мы найдем такую практику, описанную в житии преподобной Марии Египетской: монахи на время Великого Поста уходили в египетскую пустыню. Монахи брали с собой еду. Причем они брали с собой все, что хотели: если человек хотел взять с собой 20 кг хлеба, он брал с собой 20 кг хлеба; если он считал, что ему хватит на все сорок дней три-четыре финика, он брал с собой три-четыре финика. Перед началом Великого Поста, все монахи причащались, и уходили в пустыню. Причем, было особое правило: если вы идете по пустыне и видите монаха из того же монастыря, вы расходитесь с ним, то есть вы не встречаетесь с ним. По прошествии сорока дней, люди возвращались в монастырь, и никто не имел права спрашивать другого: «А чем ты эти сорок дней занимался?», т.е. все должно быть тайно.
Преподобный Макарий Александрийский (IVв.) когда пришел в обитель преподобного Пахомия, то Великий Пост провел следующим образом: «Макарий видел каждого из братий постящимся по мере сил своих. Один принимал пищу вечером, другой – по прошествии двух дней, иной вкушал по истечении пяти дней, иной стоял всю ночь на молитве, а в течение дня сидел за работой. Подражая им, и сам Макарий, намочив финиковых ветвей, стал в одном углу и в течение всей четыредесятницы до Пасхи не вкушал ни хлеба, ни воды, за исключением небольшого количества сухих листьев капусты, которые он вкушал в воскресные дни. И это он делал лишь для того, чтобы другие иноки видели, что он ест и чтобы не впасть ему в грех высокомерия». Прожил, кстати, преподобный Макарий около 100 лет.
В житии преподобного Симеона Столпника (356-459 гг.) читаем следующий эпизод о том, как он провел Великий Пост затворившись в высеченной в скале келии: «Здесь он привел себе на память, как Моисей и Илия постились сорок дней (Исх. 24:18; 3Цар. 19:8), и пожелал испытать и себя таким же постом. В это время пришел в эту местность епископ той страны, по имени Васс, обходивший церкви по городам и селениям. Услыхав о блаженном Симеоне, епископ пришел и к нему. Симеон стал умолять его, чтобы тот запер двери его келии на сорок дней, не давая ему никакой пищи. Но епископ не соглашался.
– Не подобает, – говорил он, – человеку убивать себя безмерным постом: ибо это скорее грех, чем добродетель.
– Тогда поставь мне, отче, – ответил ему преподобный, – только хлеб и воду, чтобы, если окажется необходимым, я мог немного подкрепить свое тело пищей.
Васс так и поступил: поставив в келии хлеб и воду, он загородил двери камнями и отправился в путь свой. Как только прошло сорок дней, он пришел опять к преподобному и, раскидав камни, отворил двери и вошел в келию. Здесь он увидел, что преподобный, как мертвый, лежит на земле, а хлеб и вода нетронутыми стоят там же, где были поставлены: великий постник даже и не прикоснулся к ним. Взяв губку, Васс омыл и прохладил уста преподобного, и как только тот немного пришел в себя, причастил его Божественных Тайн. После этого Симеон подкрепил себя, приняв легкую пищу. О таком великом воздержании Симеона епископ поведал на пользу многим братиям. Преподобный же с этого времени стал также поститься каждый год в святую четыредесятницу, ничего не пил и не вкушал и проводил время в непрестанной молитве, двадцать дней стоя на ногах, а двадцать сидя от великого утомления».
У многих современных православных англичан чай или кофе с молоком считаются постными напитками. Во-первых, они их без молока в принципе не могут употреблять, в силу национального обычая. А во-вторых, на Британских островах имеется древняя монашеская традиция вкушения молока (и даже яиц) в пост. Святитель Кедд, епископ Ластингамский (620 – 664 гг.) питался в Святую Четыредесятницу так: каждый день, кроме воскресений, он по своему обычаю голодал до вечера, а потом съедал маленький кусочек хлеба, куриное яйцо и немного молока, разбавленного водой.
Святитель Эгберт, епископ Линдисфарнский (639 – 729 гг.) во время Великого поста никогда не ел более одного раза в день, вкушая в небольшом количестве только хлеб и разбавленное молоко. Обычно он наливал свежее молоко в сосуд, на другой утро снимал сливки и пил то, что оставалось, заедая, как мы сказали, маленьким куском хлеба. Такую же умеренность он проявлял в течение сорока дней перед Рождеством и стольких же дней после святого праздника Пентекоста, то есть Пятидесятницы. Это не послабление поста, но, наоборот, как пример строгого пощения. Т.е., говоря о внешней стороне поста, акцент в большей степени делался на количестве вкушаемой пищи и частоте её вкушения, и в меньшей — на её составе (хотя молоко и полагалось обезжиривать и разбавлять).
Если мы посмотрим, как Великим Постом постились на Руси в XVI и XVII столетиях, то мы увидим, что строгость соблюдения поста на Руси значительно усилилась. В XVII веке эта строгость вошла в русское общество так прочно, что стала как бы составной частью самой религиозной жизни народа. Даже иностранцы поражались таким строгим соблюдением поста русскими людьми.
«Так, Герберштейн пишет, что среди русских «некоторые принимают пищу в воскресенье и субботу, а в остальные дни воздерживаются от всякой пищи, другие принимают пищу в воскресенье, вторник, четверг и субботу. Также весьма многие довольствуются куском хлеба с водой в понедельник, среду и пятницу».
Как свидетельствует один из арабских путешественников, благочестивые русские люди в первые дни Великого поста без нужды не выходили из своих домов. Царь Алексей Михайлович, царица и их взрослые дети не принимали пищи в первые три дня поста. Они не только усердно посещали церковные службы, но и не опускали домашнее молитвенное правило. Только в среду после литургии Преждеосвященных Даров царь вкушал сладкий компот и рассылал его боярам. С четверга до субботы он снова оставался без пищи, а в субботу причащался Святых Христовых Таин. На первой неделе царь никуда не выходил из дома и никого не принимал. Подобным образом проводили первую неделю и вельможи. В течение всего поста, кроме праздника Благовещения, царь ел без масла капусту, грибы и ягоды. По воскресеньям, вторникам, четвергам и субботам он ел однажды в день и пил квас. В остальные три дня недели он совсем не вкушал пищи, за исключением каких-либо торжеств.
На первой неделе Великого Поста шумная русская столица словно засыпала. Никто без нужды не появлялся на улице. Магазины в первые три дня были закрыты. Все жители не производили ни продажи, ни купли, но неопустительно присутствовали за богослужением, носили простую одежду. Все питейные заведения были закрыты вплоть до пасхальной среды. Страстная седмица проводилась еще строже. Некоторые наиболее ревностные христиане во весь пост не вкушали ничего приготовленного на огне, довольствуясь сухоядением, другие принимали пищу только на закате солнца.
Родители заставляли поститься даже младенцев. По русской традиции, младенец мог питаться от груди матери только «два говенья», то есть менее года, после чего и он обязан был соблюдать посты. По свидетельству иностранцев, младенцев на Руси заставляли исполнять посты с двухлетнего возраста. Но если ребенок был слабый, то за него, согласно церковным постановлениям, постилась мать.
О строгости соблюдения Великого поста на Руси архидиакон Павел Алеппский, посетивший Москву с Макарием, патриархом Антиохийским, при Патриархе Никоне, писал следующее: «В этот пост мы переносили с ним большие мучения, подражая им против воли, особливо в еде: мы не находили иной пищи, кроме размазни, похожей на вареный горох и бобы, ибо в этот пост вообще совсем не едят масла. По этой причине мы испытывали неописуемую муку… Как часто мы вздыхали и горевали по кушаньям нашей родины и заклинали, чтоб никто впредь (в Сирии) не жаловался на пост».
Православный русский народ с большой любовью нес подвиг поста. Ему гораздо труднее было воздержаться от спиртных напитков. И для того, чтобы предотвратить пьянство и разгул во время Великого поста, в начале поста стрельцы по повелению царя опечатывали все питейные дома, и они оставались закрытыми до истечения пасхальной среды. «Равным образом и в течение всего года питейные дома обыкновенно остаются закрытыми от кануна воскресенья до утра понедельника, так же делается во время больших праздников» (взято архим.Иоанна (Маслова) «Великий Пост в Древней Руси»).
А теперь давайте обратимся к литературе XIX в. и откроем книгу Ивана Шмелева «Лето Господне». Это – впечатления шестилетнего мальчика, самого Ивана Шмелева, который рассказывает о том, как в средней купеческой семье готовились встретить Великий Пост:
«В передней стоят миски с желтыми солеными огурцами, с воткнутыми в них зонтиками укропа, с рубленой капустой, кислой, густо посыпанной анисом, — такая прелесть. Я ее хватаю щепотками, — как хрустит! И даю себе слово не скоромиться во весь Великий Пост. Зачем скоромное, которое губит душу, если и без того все вкусно? Будут варить компот, делать картофельные котлеты с черносливом и шепталой (это засушенные с косточками абрикосы или персики, которые привозили из Азии – прим.ред.)., горох, маковый хлеб с красивыми завитушками из сахарного мака, розовые баранки, «кресты» на Крестопоклонной… мороженая клюква с сахаром, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох моченый, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар — лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва… А жареная гречневая каша с луком, запить кваском! А постные пирожки с груздями, а гречневые блины с луком по субботам… а кутья с мармеладом в первую субботу, какое-то «коливо»! А миндальное молоко с белым киселем, а киселек клюквенный с ванилью, а великая кулебяка на Благовещение, с вязигой, с осетринкой! А калья, необыкновенная калья (это рыбный или мясной суп, сваренный на огуречном рассоле – прим. ред.), с кусочками грибной икры, с маринованными огурчиками… а моченые яблоки по воскресеньям, а талая, сладкая-сладкая «рязань»… а «грешники» (это гречневые постные оладьи – прим.ред.), с конопляным маслом, с хрустящей корочкой, с теплою пустотой внутри!…
Мы только что почитали меню Великого Поста. Очень разнообразный стол. Вот так в купеческой семье постились в XIX в.
(составил Д.Ю. Гончаров)